Знаешь, мне иногда кажется, что я вижу твою бездну насквозь. Всю ее глубину.
Но..
Эта атака никому не нужна. Эта война проиграна.
Заорать "Гвардия умирает, но не сдается!", и лечь под картечью?
Глупость.
Проще не брать близко к сердцу. Или даже нет, оно само уже близко к себе не берет. Мне очень нравятся слова баптистского проповедника, про сердце, которое грубеет. Он уподоблял сердце руке рабочего, которая покрывается мозолями. Проходит время, и ты уже можешь ей работать. Уже можешь находится среди людей.
У тебя своя бездна, у меня - своя. А бездну невозможно наполнить бездной. И потому мне почти все равно уже..
...
Когда-то я верил в Бога, а не в его существование. Когда-то я всерьез молился, и до недавнего времени носил нательный крестик. Я признал, что сейчас это только попытка компенсации. Не дорос я еще для настоящей веры.
"Господи, прости." Теперь я запретил себе произносить, или даже думать эту фразу. Я отворачиваюсь от куполов, когда еду мимо, хотя раньше выглядывал их загодя. Я не хочу, я боюсь, что это все - мое притворство. Это не кризис веры. Это.. Это как исход блудного сына из дому.
...
Но я буду всех на свете злее. Я всех переживу и пережую. Когда-нибудь. Обязательно буду.